Новости энергетики
Итоги недели 12-16 апреля 2021 года: «Новая энергетика», «мягкое» углеродное регулирование и водород из угля
Уходящая «энергетическая» неделя прошла под эгидой мировой климатической повестки и связанным с ней энергопереходом на низкоуглеродную траекторию развития. Правительство России готовит стратегический программный документ «Новая энергетика», который будет направлен на снижение выбросов СО2 и решение задач, предусмотренных с Парижским соглашением.
«В этой стратегии должны быть отражены современные тенденции и ответы на существующие вызовы, в первую очередь, это вызовы, связанные с климатической повесткой», — сказал вице-премьер РФ Александр Новак на заседании коллегии Минэнерго.
«Мы понимаем, что на сегодня стоит задача по снижению выбросов парниковых газов и повышение эффективности работы топливно-энергетического комплекса (ТЭК), с точки зрения выбросов СО2. Этим нам надо будет всерьез заняться, комплексно подойти и проработать это в стратегической программе «Новая энергетика», — отметил он.
Другой стратегической задачей российского энергетического комплекса является диверсификация деятельности традиционных отраслей ТЭК. В первую очередь она должна идти за счет развития таких новых направлений, как СПГ, нефтегазохимии и водородной энергетики.
При этом Александр Новак допустил, что на предприятиях, работающих на газе и угле, могут начать производить низкоуглеродный водород.
«Это поможет России выполнить условия Парижского соглашения по климату», - написал вице-премьер в своей статье в апрельском номере журнала «Энергетическая политика».
Александр Новак указывает, что сейчас наиболее экономически выгодным считается производство водорода из ископаемого сырья. По данным Международного энергетического агентства, в структуре мирового производства чистого водорода 75% приходится на природный газ, 23% — на уголь. При этом водород, производящийся из ископаемого топлива, в первую очередь угля, обладает относительно высоким углеродным следом.
Но вице-премьер утверждает, что можно снизить уровень углеродного следа в отраслях, которые потребляют много газа и угля, за счет водорода, полученного с использованием низкоуглеродных технологий.
«Для снижения углеродного следа и дальнейшей декарбонизации отраслей возможно внедрение технологий производства водорода из ископаемого сырья с использованием систем улавливания и хранения углекислого газа, а также электролиза воды, в первую очередь с помощью энергии объектов атомной, гидро-, ветряной и солнечной энергетики», — пишет он.
Тем временем, в Минэкономразвития РФ вводят новый механизм углеродного регулирования на основе учета выбросов парниковых газов и создают необходимую инфраструктуру для появления новых рынков углеродных единиц и привлечения инвестиций в климатические проекты. Об этом сообщил Министр экономического развития РФ Максим Решетников на заседании Комитета Госдумы РФ по экологии и охране окружающей среды.
«Мы стартуем с «мягкого» регулирования без дополнительной налоговой нагрузки на бизнес. Понимая риски – жесткое и стремительное регулирование может нанести ущерб экономике. Рассчитываем, что рыночный механизм впоследствии сам определит цену на СО2. И в этой сфере появится динамично развивающийся рынок», - отметил Министр.
Внедрить углеродную отчетность предполагается в два этапа: сначала данные будут предоставлять крупные компании, кто выбрасывает более 150 000 тонн эквивалента углекислого газа в год. После 2024 года – те, кто превышает отметку в 50 000 тонн.
Крупные предприятия промышленности, топливно-энергетический комплекс (ТЭК) и другие отрасли будут ежегодно предоставлять отчетность о выбросах углеродов (в уполномоченный орган, который определит Правительство).
«Исходим из того, что учет будет одним из направлений единой комплексной системы мониторинга окружающей среды. Раскрытие информации поможет понять, какие способы сокращения выбросов с учетом отраслевой специфики наиболее результативные. Для самих предприятий – это реальная возможность привлекать инвестиции в климатические проекты по модернизации производства или поглощения выбросов», - подчеркнул Максим Решетников.
По его словам, наблюдается спрос на такие проекты со стороны бизнеса. Компания может повысить энерго или ресурсо-эффективность, либо увеличить поглощение парниковых газов. Все, что «сокращено» или «поглощено» - и есть «углеродные единицы» (объем эквивалентный 1 тонне СО2). Информация о них будет внесена в специальный реестр – там же будут проводиться все операции с углеродными единицами. Их можно будет передать – то есть продать, или зачесть – то есть снизить углеродный след продукции.
«Важно, чтобы российские углеродные единицы, а значит и снижение углеродного следа признавались на международных рынках. Работаем по этому треку со странами-участниками Парижского соглашения. Наша модель углеродного регулирования будет действовать на территории всей страны уже со следующего года. В этом случае мы сможем позиционировать ее всему миру как альтернативу, которая стимулирует честную конкуренцию», - прокомментировал глава ведомства.
В свою очередь Председатель Комитета Госдумы РФ по энергетике Павел Завальный считает, что России необходимо ускорить формирование нормативной базы, которая бы позволила привести национальное регулирование в соответствие с мировой климатической повесткой.
По его словам, мировой интерес к проектам с большим углеродным следом сокращается, крупнейшие энергетические компании меняют стратегии, трансформируя бизнес в пользу безуглеродной энергетики, все больше государств берут на себя обязательства достичь углеродной нейтральности к 2050 году. России необходимо сменить парадигму и поставить цель достичь технологического лидерства в новых условиях, не воспринимать призывы развитых стран к углеродной нейтральности как «проблему, которая мешает жить.
«По оценкам экспертов, энергопереход может привести к сокращению российского экспорта энергоресурсов на 16% к 2040 году и снижению среднегодовых темпов роста ВВП страны на 1,1% в год. Главным образом, углеродный сбор отразится на рынках с высокой углеродоемкостью производства или со значительной интенсивностью торговли с ЕС: на нефтегазовом секторе, металлургии, угольной отрасли, производстве азотных удобрений, целлюлозно-бумажной и стекольной промышленности. Ответом на эти вызовы должны стать выстраивание и реализация Стратегии низкоуглеродного развития страны», - считает Павел Завальный.
Первый заместитель председателя Комитета Госдумы по энергетике Валерий Селезнев добавил, что и в этом вопросе Россия уже отстает.
«Сейчас идет обсуждение документа «Стратегия низкоуглеродного развития РФ до 2050 года», хотя во всем мире уже изменен вектор с низкой углеродности на устойчивое развитие. И государство должно озаботиться тем, чтобы бюджет развернулся в этом направлении, - отметил Валерий Селезнев.
Директор Ассоциации развития возобновляемой энергетики (АРВЭ) Алексей Жихарев напомнил об эффекте масштаба рынка для развития возобновляемых источников энергии (ВИЭ) в России.
«Если говорить о ценовом паритете и сравнении стоимости электроэнергии от ВИЭ и от традиционной генерации, то в новых проектах на основе возобновляемой энергии паритет уже достигнут, конкуренция уже сложилась. Но надо помнить об объемах рынка. На рынках с серьезным масштабом развития ВИЭ, естественно, возникает более стремительное снижение стоимости электроэнергии», - сказал Алексей Жихарев.
По мнению Директора департамента сводной государственной политики и цифровой трансформации Минэнерго России Владимира Фургальского, на национальном уровне важно создать инструменты для обеспечения климатической нейтральности производимой в России продукции. В частности, Минэнерго готовит законопроект, создающий систему сертификации происхождения электроэнергии, и в случае ее международного признания, Россия получит конкурентные преимущества для своих производителей.
В свою очередь Директор Группы операционных рисков и устойчивого развития компании КПМГ в России и СНГ Владимир Лукин отмечает, что на поведение российских компаний, которые переходят на низкоуглеродные технологии, влияют два фактора. Первый из них - перспектива введения трансграничных углеродных сборов. Второй фактор - изменение национального регулирования для достижения климатических целей.
Система трансграничного регулирования в Евросоюзе (ЕС) начала развиваться с 2011 год. Ее продвижение во многом продиктовано желанием создать более выгодные конкурентные условия на европейском рынке для производителей из ЕС, где экологические требования крайне жесткие, по сравнению с производителями из стран, где такие требования мягче.
Таким образом, речь в некотором смысле идет о субсидировании «своих» производителей за счет введения сборов для «чужих». Результат такой политики – вопросы относительно возможного протекционистского характера трансграничных углеродных сборов, а также обсуждение того, насколько соответствуют эти сборы международным договоренностям и не имеют ли они дискриминационный характер.
Владимир Лукин подчеркивает, что Россия в силу структуры своего экспорта является одной из самых уязвимых стран с точки зрения введения трансграничного углеродного регулирования. На страны ЕС приходится 46% российского экспорта, при этом 55% общего объема экспорта составляет углеродоемкая продукция.
По расчетам КПМГ, дополнительная нагрузка на российских производителей в случае введения таких сборов может составить 3,9 млрд. евро в год. При этом потенциал декарбонизации в России составляет до 900 млн. тонн СО2 в год, что в принципе компенсирует объемы углеродоемкого экспорта. Существенно осложняет реализацию мероприятий по декарбонизации их значительная дороговизна, а также наличие временного лага между реализацией таких проектов и получением заметного эффекта от них.
Между тем, заместитель начальника Департамента-начальник Управления ПАО «Газпром» Александр Ишков сомневается в том, что предпринимаемые сегодня в мире усилия по декарбонизации экономики связаны с заботой о природе, а не с соображениями экономической конкуренции или с политическими причинами.
Сегодня, по оценкам экспертов, доля мировой энергетики в общем объемы выбросов СО2 составляет лишь 4% от всего антропогенного объема выбросов. Этот последний ответствен за выбросы СО2 лишь на 5%, остальные 95% обеспечивают природные факторы.
Согласно ряду исследований экспертных институтов из разных стран, природный газ, его добыча и транспортировка влияют на объем выбросов СО2 значительно меньше, чем выращивание риса или производство продуктов. К примеру, при производстве килограмма молока производится 2,4кг СО2, а при производстве 1 кубометра газа – 1 кг.
Как отметил Александр Ишков, статистика не должна являться предметом манипулирования вне зависимости от того, говорит ли она в пользу «зеленых» решений или совсем наоборот.
#энергетика
#новости_энергетики
16.04.2021 17:47:00