Воспоминания ветеранов-энергетиков
о Великой отечественной войне
М.С.Бородин "Роты в бою"
Мы разместились на трех танках. Я сел на танк, где был командир взвода. Уже стало светать, танки завели, кругом стоял гул моторов. Командир танков кричал мне все время: "Ты точку, точку мне покажи, я ее мгновенно уничтожу". Танки двигались вперед. В это время появилась немецкая авиация, самолетов было очень много. Они начали бомбить, ни на минуту не прекращая. Кругом были разбитые танки, раненые солдаты, они стонали, просили о помощи, но у нас были свои задачи и мы не могли им помочь... Все это продолжалось до конца дня.
К вечеру мы сошли с танков и узнали, что прибыла полевая кухня, где можно было пообедать. Выстроилась очень большая очередь. Но вдруг появился офицер и дал команду прекратить раздачу пищи, пока бойцы не возьмут ближайшую деревню. Мы посмотрели на карту и нашли эту деревню, она находилась от нас примерно в двух километрах.
Я построил свой взвод и мы двинулись в направлении деревни. Снега было очень много - по пояс, но мы упорно продолжали двигаться вперед. Вдруг перед нами появилось заграждение из колючей проволоки. Из-за проволоки начали стрелять в нашу сторону, трассирующие пули показывали, куда и откуда немцы отстреливаются. Я подполз к проволоке, ножницами вырезал кусок и пролез. Бойцам взвода я дал команду "за мной и быстро распределяться вправо и влево". Когда я увидел, что взвод уже перешел проволоку, и солдаты распределились по фронту, я дал команду "вперед, в атаку". За мной все бросились на блиндаж, который был впереди. Немцы (поляки) струсили и начали кричать, подняв руки кверху: "Мы сдаемся". Их оказалось человек 60. Мы собрали их в одно место.
В это время появился командир роты и говорит: "Молодцы, ребята, многие из вас будут представлены к награде". И он увел эту группу немцев. Я взял командование роты на себя и приказал двигаться вперед. Когда мы прошли метров 200, нас встретил шквальный огонь пулеметов и автоматов. Мы залегли в снег и стали ползком двигаться на противника, ведя ответный огонь из всего оружия, которое у нас было. Конечно, понесли большие потери. Когда подошли к немцам метров на 100, уже невозможно было поднять головы, особенно, сильно бил пулемет. Я приказал двум пулеметчикам сосредоточить огонь на этой точке, на что пулеметчики ответили: "Пулеметы отказывают, так как смазка замерзла". Я подполз к одному из пулеметов и выяснил, в чем дело. Сев за пулемет, я нажал большим пальцем на диск, потом на пусковой курок и долго его возил вперед и назад, чтобы разогреть смазку, и только после этого отпустил. Пулемет дал выстрелов 10 и опять замолк. Эту операцию я провел много раз, а пулемет давал единичные выстрелы. Немцы находились от меня на расстоянии примерно метров 40. Я взял гранату и пополз к пулемету.
В это время они стали стрелять осветительными ракетами и заметили меня. Пулемет открыл по мне прицельный огонь. Пули пролетали надо мной и подо мной, меня всего забрызгало снегом и одна пуля попала в левое плечо. Я сразу начал терять сознание и подумал, что это конец. Пуля прошла под лопаткой, из двух ран хлынула кровь, но я крутился. Немец бросил в меня гранату, и в левую ягодицу врезался большой осколок. Тут я совсем потерял сознание. Я был одет в рубашку, кальсоны, гимнастерку, ватные брюки, овчинный полушубок и считаю, что одежда мне помогла. Рубашка и кальсоны прилипли к ранам и остановили кровотечение. Это было 16-17 декабря 1942 г. Было светло и морозно. Утром наши части пошли в наступление, а меня подобрали и отправили в госпиталь в г. Калач.