Воспоминания ветеранов-энергетиков
о Великой отечественной войне
Д.К.Жеребко "Гвардейские минометы в бою"
Наши разведчики захватили в плен одного румына, из показаний которого можно было сделать вывод, что в Румынской дивизии появились паническое настроение и мечты вернуться домой. В дивизии, якобы стало известно, что немцы объявили о том, что богатый Кавказ завоевывают они, а не румыны, и немцы не намерены кормить румынский народ. Аналогичные материалы печатались и во фронтовых газетах.
Прибыв в селение Урух, мы несколько дней не могли передвигаться, потому что шли проливные дожди, да и враг перешел к обороне. У меня была возможность поинтересоваться жизнью кабардинцев. Из беседы с двумя дочками хозяйки, где мы стояли, я узнал, что их порядки жизни мало чем отличаются от осетинских.
27 октября начало дня было как обычно - завтрак, политинформация. Но не успели разойтись, раздалась команда - "приготовиться к выезду". И через несколько минут поехали через Средний Урух в Озрек. Воздух наполнен шумом немецких самолетов, которые бомбили станцию Лескен. Мы получили задание и, оставив в Озреке по 2 человека, отправились на выполнение боевой задачи.
Начальник разведки гвардии лейтенант Б.Н. Левандо (о нем я еще напишу) с наблюдательного пункта сообщил, что по дороге из Лескена в сторону Уруха движется вражеская колонна танков. Выехав навстречу, наша батарея прямой наводкой ударила по танкам. После произведенного залпа (даже нам были видны клубы дыма и горящие танки) их движение, как сообщили с наблюдательного пункта, было приостановлено. Наши машины направились в Озрек на заправку. Во время разворота машин на подножку моей машины вскочил младший лейтенант А. С. Бондарь. Следуя в Озрек, А. С. Бондарь заметил, что к нам с боковой дороги приближаются немецкие танки.
Он решил прикрыть отход наших машин, для этого взял из моего расчета наводчика Дорофеева и помощника наводчика Пачина, противотанковое ружье, ручной пулемет и несколько гранат, а нам приказал догонять уходящие машины. Эта временная задержка (пока снимали с крепления противотанковое ружье и ручной пулемет) стала причиной больших бед и мучений, постигших нашу машину "катюшу", в которой находились я и шофер П. И. Красненков. Отъехав километра два от этой группы прикрытия, машина вдруг вздрогнула и остановилась. Курсирующие в воздухе мессершмиты обстреляли нашу машину и пробили пулей кабину.
Выскочив из кабины, я увидел, что задние скаты изуродованы. В это время шофер пытался понять, почему остановилась машина, и решил включить переднюю ведущую. Машина двинулась с места и он услышал, что что-то ударяется по дну машины и о раму упираются колеса.
Обратив внимание на то, что в стороне (метров 150) есть кусты, я спросил Петра Ивановича: "Может доберемся до тех кустов, замаскируемся и будем разбираться в чем дело?" С горем пополам машина дотянула до кустов, Петр Иванович вышел из кабины, осмотрел машину, а я бросился ломать ветки для маскировки и тут он произнес: "Ну, Митя, мы пропали, двигаться не сможем". Я ему сказал: "Петя, сделай, что можешь, надо отъехать подальше от дороги". Вот так впервые мы назвали друг друга по имени. Я потом еще много раз вспоминал и думал, как это случилось?